Тантризм

[МАРИТА]

Тантризм — это практические методы, ритуалы и техники, которые позволяют связать йогический опыт с универсальными принципами, выраженными в космологии Санкхья. Это реалистичные техники, основанные на опыте. В тантризме используются физические, тонкие и духовные возможности человеческого существа, и учитывается взаимосвязь всех аспектов живых существ и их соотношения с различными аспектами космических существ. Тело — это базис, или инструмент всех реализаций. Жизнь, мысль или духовность, не может существовать независимо от живущего тела. Таким же образом мы можем воспринимать космическую мысль или космическое существование, так как вселенная — это божественное тело. Нет божественной «личности», независимой от материальной вселенной, нет человека, в котором не отображена божественная природа.

Цель тантрического метода для человека — пробудить, использовать и контролировать энергию, свернутую в базовом центре — потенциальные энергии, связанные со всеми телесными функциями. Эти пищеварительные, выделительные и репродуктивные функции — основа жизни. Однако эти потенциальные энергии связаны с дремлющими силами, тонким восприятием, не обусловленным временем и пространством, а также с магическими, сверхъестественными и духовными силами, которые не могут напрямую управляться мыслью или волей.

Методы Тантры воспроизводят в человеке всю историю эволюции. Чтобы развить высшие функции — интеллектуальные, ментальные и духовные, а также управлять ими, необходимо начать с самой основы. Все предпринимаемые попытки — иллюзорны, если не берется во внимание вечная природа живого существа. Особенно верно это в конце эволюционного цикла, в Кали Югу, когда видимое развитие некоторых умственных способностей приводит к ухудшению интуитивного восприятия и понижению жизненных сил. На самом деле происходит упадок, ведущий к вымиранию.

Божественное можно найти за пределами видимых границ живого существа, на двух гранях сотворенного мира. Чтобы пройти сквозь барьеры, закабаляющие нас и освободиться, а также стать ближе к божественному, мы можем пойти по одному или по другому пути. Шиваистский путь — тантрический путь, тамасический (нисходящий), в котором за начальную точку отправления берутся физические функции и негативные, деструктивные, чувственные аспекты человека-животного. Инструментами саттвического пути (восходящего) является аскетизм, добродетельность и интеллект. В Кали Югу саттвический путь считается неэффективным. В любом случае, поскольку он связан с принципом концетрации, то есть с аспектом Вишну или Аполлона, он может вести только к реализации божественности воплощенного в мире. Единственный путь к освобождению всегда шиваистский, что видно на всех высших ступенях посвящения. Это имеет важные последствия в том, что можно назвать моральными аспектами добродетельности, действий и обрядов.

«Ваджрана (путь грома в шиваистском тантризме) подчеркивает относительность моральных ценностей и справедливо заявляет, что страсти теряют свой нечистый характер (klishta) когда они становятся абсолютными через постижение силы элементов огня, воды, земли, ветра и т.д. Они «очищаются огнем» и поэтому ведут к просветлению вне обусловленного сознания.» (J. Evola, Le Yoga tantrique, с. 99.)

Первый эффект использования техник Тантры, перед тем, как столкнуться с освобождением от рамок этого мира - это понимание свободы. Она дает «герою», или сверхчеловеку, силу и неуязвимость, чтобы он мог управлять элементами. Например, превращение ядов в лекарства, воды в вино или перемещение с места на место.

Тантризм противоположен Веданте, так как в нем отвергается концепция мира как иллюзии или Майи с точки зрения человека. Напротив, в нем признается реальность мира как формы энергии, Шакти.

«При рассмотрении этики Левостороннего пути и учений, направленных на разрушение

привязанностей или pashas, мы находим такое глубокое падение нравов, они настолько «вне добра и зла», что западные люди, которые пропагандировали теорию сверхчеловека, кажутся дилетантами. В тантризме предвиделись фундаментальные проблемы, с которыми мы сталкиваемся и в наши дни. В нем предсказывалась Кали Юга, период времени, называемый эрой раздоров и несомненно узнаваемый во время многочисленных событий современного времени. В нем рассматриваются новые формы и новые способы, которые, даже в «темный век», были бы эффективными для достижения идеалов прошлого, чтобы человек мог пробудиться для восприятия трансцендентного.» (J. Evola, Le Yoga tantrique, сс. 287-288.)

В дионисизме можно обнаружить тантрические концепции и практики. Эти концепции и практики часто не понимались в мире, идущем по пути строго отрицающей морали теории христианства. Как сказал Марсель Детеннье, «Проходя за пределы жертвоприношения, которое орфики и пифагорейцы практиковали «сверху», в дионисизме существовала практика «снизу». Последователи Диониса вели себя как кровожадные существа и впадали в безумие. Дионисизм предлагает выход из человеческого состояния путем впадания в животное состояние, а орфизм предлагает такой же выход, но в сторону богов.» (Dionysos mis a mort, сс. 149 и 198.)

В дионисийском мире, оргиазм обращен к практикам, похожим на тантризм. Это основные виды церемоний, во время которых происходят кровавые жертвоприношения, экстатические танцы и совершаются эротические ритуалы. Как Шива в Индии, так и Дионис в Греции представлен в двойном аспекте — как бог Природы и бог оргиастических практик, совершавшихся среди бхакт - вакхов и вакханок— которых греки звали mania.

Дионис-Бахус — вдохновитель mania и сам принимает участие в оргиазме, поскольку по существу он вакх, бхакта, или участник. Шиву называли чувственным и сумасшедшим, так и для Гомера Дионис mainomenos, безумец, отвергаемый благополучными гражданами города. Позже в кельтских балладах Мерлин говорил: “Они зовут меня Мерлин или Безумец и забрасывают меня камнями, чтобы прогнать".

В дионисизме бросаются в искреннее безумие, чтобы достичь и вступить в контакт со сверхъестественным. Платон придает значительную важность оргиастичному безумию, или мании, считающейся источником божественного вдохновения и выражением божественного присутствия в мире людей. Фило говорил: "Охваченные дионисийским и корибантическим безумием, участники во время своего экстаза достигают желанного объекта”. (De vita contemplativa, 12.) В Phaedrus, Платон развивает теорию знания, основанного на таком участии (bhakti) и любовной mania как на источнике этого знания. Он рассматривает четыре типа mania, которые он помещает в символические отношения с Афродитой (и Эросом), Музами (и танцующими), Аполлоном (Вишну) и Дионисом. Он отличает эротическую манию, связанную с любовью от той, что связана с опьянением и экстатическими танцами (относящуюся к Дионису). Подобные различия между экстатическими практиками под эгидой Шивы, Сканды, или Ганеши (Гермеса) и относящиеся к богине, или Кришне, или, другими словами, Вишну-Аполлону, существуют и в Индии.

Коллективные танцы, ведущие к mania, в Индии называются kirtana (песня славы) и дифирамбами в Греции. Этнологи и историки религии часто пытались придать коллективным оргиастичным церемониям аграрные, сезонные или другие смыслы. На самом деле это один из аспектов необусловленности человеческого существа, которое таким образом может вернуть себе свою наиболее глубинную и подавленную природу, являющуюся истинной природой, близкой к божественному. Такое возвращение человеку базовых жизненных инстинктов является существенной частью тантрических практик.

«Подавленное желание порождает мор», пишет Ананда Кумарасвани в The Dance of Shiva. Распущенность, мгновенное исчезновение всех ограничений и разнузданная реактивация первобытного хаоса, вот предпочтительные формы экстаза. Человек должен вернуться к источнику жизни, к творческому принципу, к божественному.

«Сакрализация и ритуализация жизни в целом являлась характеристикой индуистской цивилизации, а также и других традиционных цивилизаций. Христианство было в состоянии сказать: «Ешьте и пейте во славу Господа», так как на до-христианском западе также было известно, что еда священна и даже римские апулеи понимали ее религиозный и символический элемент. Только когда кроме пищи такое признание получили женщины и интоксицирующие напитки, возникли сложности — но только с точки зрения религии, превалирующей на Западе, в которой доминирует сексофобический комплекс, рассматривающий сексуальный акт как нечистый и поэтому неподходящий для того, чтобы считаться священным. Однако это отношение можно тоже назвать ненормальным, поскольку сакрализация секса, идея сексуального sacrum, была признана многими традиционными цивилизациями.» (J. Evola, Le Yoga tantrique, с. 179.)

Пиры-оргии были широко распространены в богатых греческих и римских обществах. Праздничная еда предлагалась на великих олимпийских пирах в Дафне. “На эти мужские пиры приглашались все, кто не моложе двадцати лет. Мужчины и подростки возлежали на одном ложе, тот, кто моложе — впереди, рядом со столом. Взрослый мужчина подливал ему вина, ласкал его и тот становился, если можно так сказать, его любовницей.» (A. J. Festugiere, Etudes de religion grecque et hellenisiique, с. 246.) В Риме во время ночных оргий, когда инициировались подростки, можно было встретить все виды наслаждения.

Одна из характеристик сообществ оргиастического типа — это пренебрежение социальными барьерами. Этот принцип есть во всех шиваистских ритуалах. Организации, в которых происходят танцы и ритуалы оргиастической природы, открыты для всех и очень популярны, особенно среди людей высших каст в поисках опыта, разрушающего социальные ограничения и моральные табу. Как говорил Ливи, среди вакхов считалось выражением особой преданности ничто не принимать как незаконное. В греческом мире тиасы являлись организациями, целью которых было сделать регулярными дионисийские оргии. Они часто состояли из неблагополучных элементов, женщин и бедняков. Буржуазное пуританское общество с огромным недоверием глядело на эти ассоциации и обвиняло их в различных преступлениях.

Культ Осириса в Египте был похож на культ Диониса в Греции. «Кадмос в своем отечестве познал мистерии божественного знания, египетскую мудрость. Он показал мистерии египетского Диониса, Осириса-бродяги, чей ночной культ и обряды инициации он узнал; и втайне он создал магический гимн, сделав акцент на священное безумие.» (Nonnos, Dionysia, IV. 270-273.)

Шиваистские оргии широко практиковались в тибетском буддизме и в более древние времена в культах Среднего Востока, широко распространенных среди хананитов, вавилонян и евреев. Некоторые части Ветхого Завета говорят о людях, событиях и концептах, известных как Пураны; упоминается также традиция бхакт. «Из-за противоречивости и иррациональности некоторых своих действий Яхве не может считаться идеальным с точки зрения человека. В этом он напоминает некоторых индуисских божеств, например, Шиву или Кали-Дургу, но с существенной разницей. Эти индийские божества вне морали и поскольку их способ существования принят за идеальный, их последователи без сомнений им подражают.

В седьмом столетии до рождества Христова израильтяне начали практику холокоста (’Olah), которую они рассматривали как жертвоприношение, предлагаемое Яхве. Они также начали использовать хананитские практики, относящиеся к сельскому хозяйству и даже некоторые оргиастические обряды. В дальнейшем при монархическом режиме процесс ассимиляции интенсифицировался, тогда же стала идти речь о священной проституции обоих полов.» (M. Eliade, Histoire des croyances et des idees religieuses, сс. 194 и 197.)

Как говорил G. Hoelscher’s в своем исследовании библейской традиции (Die Propheten),

«Традиции, относящиеся к Nebitrn (пророкам) представляют этих людей и компании «сыновей пророков», которые они формировали, как группы фанатиков, занятых определенными видами религиозной гимнастики, направленной на достижение коллективного экстаза и странных проявлений, сопровождаемых трансом... У евреев есть слово, означающее «делать nabi», пророчествовать, соотносящееся с греческим, переводимым как «быть вакхом» (H. Jeanmaire, Dionysos, с. 102.)

«Самуил отправил своего младшего сына Саула узнать о судьбе ослиц. “После того, как ты прийдешь на гору Господа.. и встретишь группу пророков, спускающуюся с высоты с тимпаном, трубой и гуслями... они начнут пророчествовать. И божий дух спустится на тебя и ты будешь пророчествовать с ними и превратишься в другого человека... И когда они подошли ближе к горе, они встретили группу пророков и божий дух снизошел на него и он стал пророчествовать среди них.” (I Кн. Ц. 10, 5.)

Самуил стал шейхом Nebiim и руководителем их духовных занятий. Давид укрылся в домах в Раме, недалеко от Самуила. И отправил Саул посланников схватить Давида. “И увидели они толпу пророчествующих пророков под предводительством Самуила, и сошел на посланников Саула дух божий, и они тоже стали пророчествовать. И сообщили об этом Саулу, и отправил он других посланников и они тоже стали пророчествовать; и опять отправил Саул новых посланников, и они тоже стали пророчествовать. И отправился он в Найот в Раме и на него тоже сошел дух божий. И сорвал и он одежды свои и пророчествовал и он перед Самуилом, и упал и пролежал обнаженным весь тот день и всю ночь, и поэтому говорят: «Неужели и Саул стал пророком?» (1Кн.Ц. 19:20-22) (цит. Jeanmaire, Dionysos, с. 103.)

Выражение «пророчествовать» четко обозначает идею охваченности духом. Когда Саул желает убить Давида в приступе ярости: “Злой дух Господа снизошел на Саула, и он стал пророчествовать" (1 Кн. Ц. 18, 10.)

Некоторые аспекты экстатического культа Шивы-Диониса в более-менее тайной форме сохранились в поздних религиях. «В исламском мире, в экстатических танцах, одержимый человек и дух, который охватывает человека, могут быть одного или разных полов. Духи зовутся Bori на суданском языке или Zar (Sar) в Египте и Абиссинии.» (H. Jeanmaire, Dionysos, сс. 120-121) Еще до недавнего времени в Египте можно было увидеть церемонии Bori с кровавым жертвоприношением барана.

В The Ankle Bracelet, древней тамильской поэме третьего столетия, описывается сцена одержимости, нечто похожее можно встретить и поныне. «Деванади погрузилась в транс — цветы из ее волос опали на землю; ее четко очерченные брови начали трепетать; ее зубы оскалились. Голос ее изменился и красивое лицо покрылось каплями пота. Ее большие глаза покраснели. Руки она изогнула в угрожающем жесте. Внезапно ее ноги задвигались, и она вскочила. Никто не мог узнать ее. Казалось, что она впала в ступор. Ее пересохший язык произносил слова: «Я Шайтан, маг, говорю через тело женщины-брахмин». (The Ankle Bracelet, пер. A. Danielou, с. 198.)

Алиен Данилу